Интервью директора по технологической политике компании «Microsoft Украина» изданию Internet UA

Владимир Кондрашов

В эксклюзивном интервью изданию InternetUA директор по технологической политике «Microsoft Украина» Михаил Шмелев рассказал о стратегии компании на украинском рынке, о том, как изменился мировой ландшафт в связи с гибридной войной, об IT как горизонтальном базисе для украинского бизнеса, и о том, почему не верны утверждения о «цифровом отставании» отечественного бизнеса.

– Украинский интернет-рынок – весьма специфический. В связи с событиями последних лет, гибридной войной и полноценной кибервойной, изменилась ли стратегия Microsoft на украинском рынке, и какие направления в нашей стране для компании являются приоритетными?

MShmelev.jpg (145 KB)– Говорить о Microsoft как об участнике исключительно интернет-рынка – не совсем правильно. Безусловно, мы участвуем в том, что называется интернет-рынком в общем понимании, но все-таки наши бизнес несколько отличается от «бизнеса в сети»: интернет для нас – в большей степени технологический транспорт. Говорить о том, что у Корпорации, в нынешних условиях гибридной войны, в которой находится Украина, меняется стратегия – наверное, нельзя. Стратегия Корпорации в Украине не сильно отличается от стратегии в других регионах, и она направлена на развитие использования возможностей intelligent cloud (Интеллектуальное облако – глобальные вычисления на базе технологий публичных облаков и искусственного интеллекта. – Ред.), то есть на развитие разумного облака и донесение до наших партнеров и потребителей тех преимуществ, которые дают возможность использования современных облачных технологий.

В отличии от многих провайдеров и игроков интернет-рынка, мы больше фокусируемся не на front-end, а на back-end – на той части IT, которая обеспечивает управление данными, кибербезопасность информационных систем, защиту персональных данных, современные рабочие места и средства взаимодействия пользователей, на той, которая, может быть, и не выглядит на первый взгляд настолько «секси», но которая обеспечивает использование современных трендов в технологическом мире.

– Вы считаете, что на украинском рынке есть потребность в таких продуктах компании? Ведь в нашей стране постоянно декларируется существование цифрового разрыва, в том числе и в бизнесе…

– Я считаю, что рынок абсолютно готов. Рост потребления наших услуг в Украине за последние полтора-два года подтверждает это. На фоне других стран региона (24 страны входят в регион multi-country) Центральной и Восточной Европы, куда входит и Украина, здесь – одни из наилучших показателей облачной составляющей в бизнесе Корпорации.

Но, наверное, всё-таки есть одна отличительная черта у Украины как у рынка. Так исторически сложилось, что бизнес в Украине очень быстро понимает, что действительно приносит пользу, а что – нет. С этой точки зрения Украина – очень благодатная почва: очень многие наши заказчики, и в большом корпоративном бизнесе, и в среднем и малом бизнесе, что не должно удивлять, очень быстро понимают ценность тех услуг, которые мы можем предоставить.

Не надо обманываться, что высокотехнологичные в Украине только IT-компании: в Украине очень современный ритэйл, открытый для инноваций агросектор, креативный финансовый сектор, многие производственные предприятия Украины достаточно высокотехнологичны. Здесь надо четко понимать, что в данном случае для таких предприятий IT – не вертикальная индустрия, живущая сама по себе в отдельном изолированном мире, придуманном футурологами, а горизонтальный базис, который в достаточно сложных экономических и политических условиях дает возможность быть конкурентоспособными тем компаниям, которые приняли решение начать процесс цифровой трансформации своих бизнес-процессов. Мне кажется, это применимо и для всей страны в целом.

Рынок начинает понимать, что дешевая рабочая сила – это не то преимущество, которым должна привлекать Украина. Бизнес начинает понимать, что повышение конкурентоспособности – в повышении эффективности процессов. Да, это часто тянет за собой цифровизацию этих процессов (то, что сейчас модно называть цифровой трансформацией), и здесь – Майкрософт эксперт, мы можем помочь.

– То есть мы можем говорить, что такие мероприятия, как Digital Evolution Forum – востребованы?

– Да. Он востребован и это очевидно. Если проанализировать Digital Evolution Forum, который проходил в этом году, тот ажиотаж на индустриальных треках только подтверждает мои слова. Было приятно видеть, что участниками форума стали не только представители крупного бизнеса, но и средний/малый бизнес. Представители самых разных отраслей шли слушать то, что им интересно, слушать для того, чтобы узнать о новых трендах, услышать конкретные успешные истории о том, как цифровая трансформация помогает бизнесу становиться более конкурентоспособным. Специалисты в самых разных сферах пришли за кейсами, лучшими практиками, чтобы услышать, подумать и переосмыслить. В этом плане Украина очень интересна, ведь, услышав какой-то успешный кейс, представители бизнеса могут ещё и адаптировать его к реалиям украинского рынка, модифицировать, сделать более эффективным и, что особенно важно – с помощью украинских ИТ-компаний.

– Мы говорим о цифровизации страны и новых трендах, но, тем не менее, до сих пор по разным подсчетам до 80% программного обеспечения в Украине – нелегальное. Предпринимает ли Microsoft какие-то действия, чтобы преломить ситуацию?

– В последние годы очень изменился общемировой политико-экономический ландшафт и, как следствие – цифровой мир также претерпевает серьёзные изменения. Те гибридные войны, о которых Вы говорите, к сожалению, затрагивают не только Украину: экономические и политические противостояния, социальные проблемы затрагивают и цифровую сферу во всём мире – кибератаки, кибермошенничество, киберпреступления, гибридные войны стали на сегодняшний день, к сожалению, повседневной реальностью.

На счет 80% нелицензионного ПО – это не совсем верные данные. Разные источники показывают разные данные: МЭРТ озвучивает одни цифры, IDC – другие, United States Trade Representative Office – третьи. Наверное, правда где-то посередине. Средний уровень пиратства по Центральной и Восточной Европе – порядка 57%, и Украина не сильно отличается от остальных стран региона: может быть, плюс-минус, до 10% разницы. Мы не ведем этот мониторинг и наши цифры не представляют собой полную группу событий. Но та же Центральная и Восточная Европа не очень отличается от, в целом, общемировой картины. Хотя от региона к региону цифры могут меняться: в западной Европе уровень пиратства – 26%, Северной Америке – 16%, а в Юго-Восточной Азии и Африке он может быть и значительно выше 50%.

Когда я сказал об изменившемся ландшафте, изменившемся подходе, я имел ввиду, что фактор кибербезопасности очень сильно поменял угол взгляда на вопросы о нарушении авторских прав. Если раньше дискуссии у всех разработчиков программного обеспечения (правообладателей) строились вокруг авторских прав и их нарушения (и это был больше вопрос культуры и соблюдения законов), то сейчас акценты сместились. Сейчас нелегальное ПО несет киберугрозу.

Вспомните, сколько «жила» раньше операционная система, сколько лет «жил» раньше Microsoft Office. 5-7 лет. Сейчас этот период сократился. Не потому, что Корпорации Майкрософт просто хочется инвестировать миллиарды долларов ежегодно в разработку новых версий и новых продуктов. Нет, мы вынуждены противостоять тем угрозам, которые появляются в киберпространстве. Не потому, что при создании продуктов были допущены ошибки, а потому, что любые технологии имеют две стороны: они могут быть использованы как во благо, так и во вред. «Цифровизация» несет благо, но вместе с тем и риски. Вместе с талантливыми разработчиками-созидателями развиваются и талантливые разработчики-разрушители – думаю, что бесконечные истории о хакерах давно набили всем оскомину, но, тем не менее, это – реалии сегодняшнего цифрового мира. Компаниям-разработчикам программного обеспечения приходится предпринимать усилия по повышении устойчивости продуктов ко всем новым киберугрозам, и на сегодняшний день можно говорить о сокращении жизненного цикла продукта до двух-трех лет, а то и меньше. Яркий пример -  Windows 10: достаточно молодая операционная система уже дважды получала очень массивные обновления, связанные с необходимостью повышать защищенность данных пользователей.

Наверное, именно это должно являться главным драйвером, который должен быть в головах пользователей пиратских копий программного обеспечения – как на своих домашних компьютерах, так и на рабочих. Кибербезопасность и защита персональных данных - это то, что должно заставить потребителя задуматься, имеет ли смысл рисковать, используя нелегальное программное обеспечение. Мы сейчас пытаемся доносить до наших потребителей и общества в целом именно этот месседж – «Обратите внимание: в ваших руках – ваша кибербезопасность, в ваших руках – ваша приватность. Хорошо задумайтесь над тем, что вы используете».

Microsoft достаточно легко отказалась от собственной мобильной платформы. Тем не менее, ваши продукты существуют на популярных мобильных ОС. Не считаете ли Вы, что компания приняла поспешное решение?

– Если говорить о мобильности наших пользователей в целом, это по-прежнему является одним из главных приоритетов Корпорации. Если же говорить о Windows как платформе для мобильных устройств – это немного другой вопрос. Я начал пользоваться мобильной платформой Microsoft задолго до прихода в компанию и, по моему личному мнению, это лучшая мобильная платформа для бизнес-пользователей. К сожалению, с Windows Phone мы не заняли больше 1% рынка.

Мобильность Office 365 даже не обсуждается, это мобильность платформы взаимодействия и коллективной работы. Это облачный сервис. Более того, он одинаково защищен будет и на моём мобильном телефоне под управлением операционной системы Windows, и на Android, и на iOS или любой системе, на которой он будет запущен. С точки зрения облачного сервиса, в том числе разумного облачного сервиса - intelligent cloud, мы не просто не фокусируемся на том, что называется mobility, а выпускаем всё новые и новые сервисы, которые призваны обеспечивать нашим пользователям максимальную безопасность и мобильность вне зависимости от того, какую операционную систему они используют.

– То есть можно считать, что вопрос с Windows Phone закрыт?

– Windows Phone как имя – наверное, да. Пока я не готов говорить о том, что есть какой-то анонс о перерождении мобильной платформы для смартфонов. Однако ничто не стоит на месте, и я не удивлюсь, если через какое-то время появится какое-нибудь устройство, которое будет трудно классифицировать - планшет это или телефон (уже сейчас это довольно трудно сделать), которое будет работать, используя операционную систему от Microsoft. Всякое может произойти, но пока Корпорация такие планы не анонсирует.

Когда мы говорим о наших сервисах, таких как Office 365, Dynamics 365, мы отвечаем за их безопасность. Именно потому, что мы на уровне back-end обеспечиваем базовые требования киберзащиты. Наш фокус направлен на то, чтобы сделать наш продукт, который используется на любой платформе, максимально защищенным. Но надо понимать, что если 20 лет назад платформы Microsoft были единственной целью для кибератак, то на сегодняшний день Android и iOS являются таргетированными для атак платформами. Каждая появляющаяся платформа, которая имеет хоть сколько ни будь серьезную долю рынка, становится целью для атак.

Мы создаем продукты, которыми стараемся привнести максимальное value для наших заказчиков. Кибербезопасность наших продуктов является одним из таких value, которые мы стараемся предоставить. Последние годы, особенно последние 5 лет, мы говорим о том, что наши облачные сервисы, которые практически повторяют все наши продукты, существующие «на земле», – это высвобождение ресурсов наших заказчиков для того, чтобы они могли фокусироваться на задачах своего бизнеса, а не на поддержке и обслуживании всё более усложняющейся ИТ-инфраструктуры.

– Если мы вернулись к вопросу облачных сервисов, поговорим о деньгах. Экспансия на этот рынок сколько принесет денег компании Microsoft и сколько средств, по вашим подсчетам, уйдет конкурентам?

– Мне трудно назвать конкретные цифры. На них влияет не только положение компании на рынке, а само состояние рынка (платежеспособность, культура и т.д.). Я просто ещё раз скажу, что из 24 стран по региону multi-country Центральной и Восточной Европы Украина по использованию облачных сервисов от Microsoft является одной из передовых.

Я не хотел бы обсуждать стратегии конкурентов. Единственное, что скажу: Microsoft – компания, у которой всё, что может быть реализовано в облаке, точно также может быть повторено на земле и в гибридном сценарии – на тех же самых продуктах и платформах, что и в публичном облаке, что крайне важно для очень многих наших заказчиков. По большему счету, предоставляя заказчикам возможность выстраивать бесшовные гибридные облачные модели, мы даём им возможность принимать взвешенные решения по архитектуре собственных систем, оценивая и общую стоимость владения решением, и первичные инвестиции в физическую инфраструктуру «на земле», с учетом политик управления данными каждого конкретного нашего заказчика. Мы даем нашим клиентам максимальную свободу выбора архитектуры и управления своими данными, которая будет соответствовать их потребностям и политикам. Наверное, это будет самый правильный ответ. Мы больше и больше фокусируемся не на предоставлении инфраструктуры как услуги (хорошо знакомой многим специалистам как IaaS), мы больше предоставляем платформы и сервисы, связанные с intelligent cloud.